Я не сторонник «Красного проекта», но вся моя жизнь связана с ним, и мой взгляд на события, предшествующие распаду СССР, отражает не только мысли о том, что так было предначертано, но и, прежде всего, чувства, что переполняют мое сердце, и могут быть выражены одной фразой: все могло было быть иначе.
«Китайский вариант»
Для меня не загадка, кто и почему закрыл для нашей страны такой очевидный и исторически логичный «Китайский вариант» развития событий. Ведь в конце 80-х годов рядом с плановым сектором экономики уже зарождался рынок, одним из участников которого мне довелось быть. Нам всего то нужна была многоукладная экономика, та простая схема трансформации искусственно созданной и малоэффективной плановой экономики в естественною открытую систему экономического развития, с сохранением всех преимуществ сложной конструкции экономических связей, созданной в СССР. Такая схема могла быть привлекательной не только для республик Союза, но для всех стран Восточной Европы.
Только представьте себе этот единый евразийский рынок, с его колоссальным потенциалом возможностей, его заводами, фабриками, природными ресурсами. А человеческий ресурс, научные школы Москвы, Ленинграда, Киева, Казани, легендарное Сибирское отделение АН СССР! Как можно было не видеть этот путь в конце 80-х! Кем были Горбачев, Ельцин и, так называемые, молодые лидеры либеральной интеллигенции, кричащие на всех углах о победе демократии в России?
Почему более консервативные китайские лидеры, нашли в себе силы прекратить социалистический эксперимент, и без особых потрясений обрести новую страну, ставшую за сравнительно небольшой промежуток исторического времени второй экономикой мира! Это при том, что все командные высоты индустрии и полномочия по выработке стратегических решений в области экономики находятся в руках Компартии Китая, которая осуществляет эффективный менеджмент во всех сферах жизни общества. Может поэтому китайская экономическая модель намного сложнее, чем в странах традиционного капитализма, но вот, что, примечательно, она при этом, несомненно, и намного эффективнее.
И вот, сегодня, глядя на эту вторую экономику мира, невольно задумываешься, как произошло, что, имея более благоприятные стартовые условия — Советский Союз распался, а его обломки рухнули в звериный капитализм 90-х годов, потеряв все, что только можно было потерять?
Советский предприниматель: как это было
Не буду изменять, традиции сложившейся в последние годы, когда в своих статьях я пытаюсь резко уйти в прошлое, чтобы высветить настоящее светом своей памяти, в котором прошлое становится тем, чем оно реально было. Ведь для большинства читателей история является, в первую очередь, тем, что о прошлом говорят сегодня, а не само реальное историческое прошлое. При этом заметьте, об одном и том же событии говорят абсолютно разное, делая, как правило взаимоисключающие выводы и давая прямо противоположные оценки.
Всегда легче рассказывать о ком-то, нежели о себе. Мой путь в жизни – это всегда «деньги от ума», наверное, потому, что все, что я ни делал – делал от души и для души.
Отслужив в ПВО советской армии, я вернулся в родные места. Жизнь была полна красок, которые щедро дарила молодость. В тоже время повседневная жизнь тех лет была полна проблем, которые сводились одному единственному слову «дефицит».
Он был во всем, но я выбрал свою стезю благодаря дефициту в музыкальных носителях, проще говоря, пластинок. На экранах телевизоров блистали своим ярким талантом София Ротару, Алла Пугачева, Лев Лещенко, а государственная фирма «Мелодия» была не в состоянии покрыть все возрастающую потребность в пластинках. И вот тогда появилось гениальное изобретение советского народа – «винил» или «музыка на костях». Многие, наверное, помнят рентгеновские снимки, которые служили основой для создания настоящей пластинки. Да! Это была эпоха винила, когда я покупал его рулонами и дарил людям радость слушать любимых исполнителей. Пытался оказывать поддержку начинающим музыкальным коллективам, в частности, распространил записи тогда еще мало известной группы «Ласковый май» по всему СССР, что сделало ее мегопопулярной не только в родном Оренбурге, но и во всех уголках нашей необъятной страны. Однако, главное, что меня занимало это пусть кустарная, но индустрия производства музыкальных носителей, которые технологически менялись вместе со временем, отражая скорость технического прогресса в этой области. Я открыл свое производство, которое поднимал буквально с нуля. Буквально все, и технологию записи, и сырье для создания виниловых пластинок приходилось доставать из неоткуда.
Я был молод и полон планов, но, главное мне нравилось, что во многих домах звучит на все голоса продукция, которую я создавал, вкладывая в это дело всю свою душу.
Да, это было время больших перемен. Перемены были и в сфере производства музыкальных носителей. На смену винилу пришли кассеты. Бизнес в СССР, как и секс (простите) — был, и в 80-е годы рыночные отношение не только развивались, но обретали новое социальное качество.
Предпосылки альтернативной истории СССР
30 лет назад Советский Союз сделал первый важный шаг к капитализму. 26 мая 1988 года Верховный Совет одобрил закон N 8998-XI «О кооперации в СССР». К слову сказать, к моменту принятия закона только в Москве уже насчитывалось около 550 кооперативов, созданных в порядке эксперимента. Старт дали принятые в феврале 1987 года постановления Совета министров СССР №№ 160, 161 и 162 о создании кооперативов по бытовому обслуживанию населения, производству товаров народного потребления и в сфере общественного питания.
1 мая 1987 года вступил в силу закон об индивидуальной трудовой деятельности, 30 июня того же года — закон «О государственном предприятии», предусматривавший хозрасчет и элементы самостоятельности в выборе экономических партнеров. Закон «О кооперации» впервые со времен нэпа разрешил создание частных предприятий.
Статья 10 закона гласила: «Вмешательство в хозяйственную или иную деятельность кооперативов со стороны государственных органов не допускается».
Упомянутый мной ранее феномен «Китайского варианта» реально набирал обороты, в стране «победившего социализма» зарождались капиталистические отношения, экономика медленно, но верно становилась многоукладной и казалось, что на протяжении 70-ти лет замкнутая система – отрывается и неизбежно трансформируется в невиданную доселе капиталистическую сверхдержаву. Это была настоящая революция в умах, «Красный проект» уходил в историю, открывая дорогу тогда еще стихийному «Евразийскому проекту», потенциал которого мог обрести поистине космические масштабы.
Сегодня можно найти не мало воспоминаний, которые переплетаются с моей памятью о том времени. Но самые яркие воспоминания о том «времени и о себе», пожалуй, принадлежит одному из первых кооператоров, известному журналисту Валерию Дранникову, который писал о тех полных надежд днях: «Это было славное время. Тысячи измордованных бессмысленной работой инженеров, нищих научных работников, безработных журналистов и подпольных цеховиков с бесшабашной радостью, отвагой и идиотизмом ринулись в этот омут освобожденного труда. Возможность проявить себя, как ты хочешь, и заработать, сколько сможешь, кружила голову и захватывала воображение. И хотя в стране фондировалось абсолютно все до последнего гвоздя, кооперативы множились со скоростью деления амебы».
Надо особо сказать, что Валерий Дранников был одним из участников легендарной выставки «зарождающегося капитализма», которая состоялась осенью 1987 года в павильоне «Стройэкспо» на Фрунзенской набережной. Здесь были представлены первые изделия как результат набирающего силу кооперативного движения в СССР: от “вареных» джинсов, кроссовок а-ля «Адидас», видеокассет, до «политически верных» (как оценил их Борис Ельцин) футболок с изображениями кота Леопольда и Микки Мауса в цветах советского и американского флагов и надписью: «Давайте жить дружно».
«Правда, — пишет Валерий Дранников, — различные министры, начальники главков, председатели райисполкомов, по разнарядке посещавшие выставку, внимали нашим грандиозным планам с некоторым недоверием и даже наглым скепсисом, но что нам было до министров, когда в обшарпанных подвалах уже крутились древние оверлоки, стучали сапожные молотки и паялись электронные схемы…
И вот наконец на выставку примчался наш крестный отец и повивальная бабка, председатель комиссии по кооперативной деятельности Моссовета Юрий Михайлович Лужков. Завтра приедет Ельцин».
Прерывая, воспоминания Дранникова, не могу не отметить позитивный вклад Юрия Лужкова в этот процесс избавления от социального идиотизма, путем создания многоукладной экономики. В Лужкове все было от делового человека. Делового не напоказ, а по сути. Когда в 1991 году он принял Москву в качестве градоначальника, она, по его словам, представляла собой: «…безумие жизни. Это было страшно, это было тяжело, это был город, который вызывал у людей и сожаление, и раздражение». Все, к чему не прикасался Лужков обретало особую динамику, нацеленность на результат, который не заставлял себя долго ждать.
Так было и с Москвой, так было и с выставкой, которая произвела хорошее впечатление на опального тогда Бориса Ельцина, но увы, не изменила ход событий, который предопределил распад СССР. Однако, тогда, в 1987 году, все казалось идет к торжеству многоукладной экономики. Как пишет Валерий Дранников: «Ельцин был героем дня, и все мы искренне симпатизировали ему… Шел отчаянный процесс демократизации, и первый секретарь, председатель Моссовета, их замы и прочая приехали к кооператорам, как простые москвичи к простым москвичам. Было радостно до умиления… Юрий Михайлович не отходил от опального героя ни на шаг. Я стоял у стенда и мучительно раздумывал, как же мне разговорить угрюмого Бориса Николаевича. И даже не заметил, как он появился передо мной.
— А это наш кооператив «Символ», — услышал я голос Лужкова.
— Символ чего? — спросил Ельцин.
— Символ перестройки, Борис Николаевич. Ведь не будь ее, не было бы и кооперативов. И вы не смогли бы увидеть, что могут сделать люди всего за полгода, если у них развязаны руки. Кооперативы, Борис Николаевич, — легкая кавалерия советской экономики. Мы будем ее авангардом. Наша задача — разведать, чего хочет сегодня советский человек, удовлетворить первоначальный спрос, захватить плацдарм, а уже за нами вступает тяжелая артиллерия — промышленность.
Я вдохновенно нес ахинею. Борис Николаевич внимательно слушал, и его суровое лицо начинало немного румяниться».
Что все мы тогда ожидали? — Что рыночный сегмент советской экономики на волне реформ поэтапно дойдет не менее чем до 40% и тогда – все, победа, и практически естественная трансформация СССР в мощнейшее капиталистическое государство, в котором все народы обрели бы новую историю в качестве самостоятельных социокультурных образований, развивающихся на единой экономической платформе.
«Зигзаг неудачи» в мышлении «реформаторов»
Но, не тут-то было. Все они, и Горбачев, и Ельцин, и реформаторы — имя которым легион — были все-таки коммунистами, как бы теперь сказали «по умолчанию». Они были остаточной социальной прослойкой людей, которые создавали «Красный проект» на крови (в том числе семьи Николая II) и вопреки естественному историческому процессу. Никто из них не был готов к системной трансформации страны, никто из них не понимал естественных законов истории, и даже не помышлял о социальных механизмах адаптации к ним. Пожалуй, только в исследованиях В.И. Исхакова, упоминалось о механизмах биосоциальной адаптации, о законах истории процессов, но это были лишь научные положения, интересные в то время разве что Л.Н. Гумилеву (рецензент докторской диссертации В.И. Исхакова).
Работа в частном секторе по найму оставалась для коммунистов эксплуатацией человека человеком, следовательно, недопустимой ересью. «Понадобилось не так уж много времени, вспоминает участник кооперативного движения Леонид Онушко, — чтобы превратить дорогу, которая должна была вести к изобилию, в прифронтовую полосу. Кооператорам отказали в льготном режиме налогов даже на период становления, установили различные ограничения на реализацию производимой ими продукции, заставляли покупать сырье и оборудование по ценам в несколько раз выше государственных».
Где произошел сбой? — В головах реформаторов, в системе, которая вдруг проявила парадигмальное сопротивление кардинальным переменам в экономике.
Мнение «китайских наблюдателей»
Причины гуманитарной катастрофы – распада Советского Союза и тотальная деградация всего постсоветского пространства особо тщательное изучаются китайскими учеными, которые подобно Конфуцию считают, что: «Учиться и вновь повторять изученное — это ли не радость?» Многие из них задаются вопросом, почему ошибки одного человека оказались столь разрушительны для системы? Почему во главе партии и государства оказался настолько неэффективный лидер как Михаил Горбачев? Ответов много, но есть очень интересные, в частности, неадаптивность конструкции в целом, негибкость командно-административной системы, некачественный отбор лидеров и отсутствие четкой системы ротации руководящих кадров. Все это, считают китайские ученые, привело к выдвижению человека с весьма скромным интеллектом, волей судеб решившегося сыграть на «шахматной доске» мировой геополитики и проигравшего целую страну.
Главный вывод, с которым нельзя не согласиться – это «Господство жестких схем при принятии решений, которое сделало экономику неадаптивной к меняющейся мировой ситуации и неспособной к инновациям». Добавим от себя – не способность к стратегическому мышлению, в мире, где как писала Марина Цветаева «Наичернейший — сер». В мире, где серый, никчемный человечек может быть заменен таким же серым и никчемным. Вы спросите, что в стране не было талантливых экономистов, блестящих аналитиков, людей расширенного политического видения. Безусловно были.
Александр Николаевич Шохин — в начале 90-х — заместитель Председателя Правительства РСФСР по вопросам социальной политики, заместитель Председателя Совета Министров — Правительства Российской Федерации. Министр экономики Российской Федерации, заместитель Председателя Правительства Российской Федерации. Да, Шохин неоднозначная, но яркая фигура на достаточно сером фоне реформатор ельцинского призыва. Говоря коротко – профессионал, способный принимать не линейные решения. В реальности 80-х фигура нетипичная и бесконечно далекая от какой-либо реализации.
Дорога в август 1991 года была выстлана благими намерениями
В историческую науку термин «многовариантность» внес математик Александр Гуц, построивший свои выводы на основе последних физических теорий времени, согласно которым действительное пространствo-время многовариантно и каждый раз, когда в нем что-то случается, происходит раздвоение этого пространства — времени на новые его варианты, т. е. возникновение новых пространственнo-временных реальностей. Все действия по развалу СССР происходили в условиях многовариантности, когда все можно было изменить в любой момент, поняв «правила игры». Вспомните, когда 19 августа 1991 года был сформирован «Генеральный комитет по чрезвычайным ситуациям», ситуация могла развиваться по нескольким сценариям, но общество сделало свой выбор и Президент РСФСР Ельцин получил реальную поддержку трудовых масс.
24 августа 1991 года, вернувшийся из Фороса Горбачёв распустил ЦК КПСС и подал в отставку как генеральный секретарь партии. Через пять дней Верховный Совет бессрочно приостановил всю деятельность КПСС на советской территории фактически прекратив коммунистическое правление в Советском Союзе и уничтожив единственную оставшуюся объединяющую силу в стране. Все это факты, которые как верхняя часть айсберга торчат из воды, но, там под водой такой клубок противоречий, такая непроходимая тупость масс и их поводырей, что кажется естественным все, что произошло с нами.
Президент Российской Федерации Владимир Путин время от времени напоминает нам, в какую пропасть была брошена страна в тот злосчастный 1991 год, отмечая что «у нас была полностью разрушена система социальной защиты, полностью были остановлены целые отрасли экономики, фактически разрушена система здравоохранения, в плачевном состоянии оказалась армия, и миллионы людей оказались за чертой бедности…», и фоне всего этого «в стране возникли сначала признаки, а потом и полномасштабная гражданская война».
В интервью известному американскому режиссеру Оливеру Стоуну в 2017 году Владимир Путин объяснил, почему считает распад СССР крупнейшей катастрофой XX века. «Я часто слышал критику в свой адрес по поводу того, что я сожалею по поводу развала Советского Союза. Во-первых, и самое главное, заключается в том, что после развала Советского Союза 25 миллионов русских людей в одну ночь оказались за границей, и это реально одна из крупнейших катастроф XX века».
Окидывая единым взглядом пепелище, на котором пришлось строить Новую Россию, невольно ловишь себя на мысли, а все-таки была ли альтернатива распаду СССР? Отвечу, как я это понимаю или, скорее, вижу. Альтернативная история заложена в целенаправленной политике Владимира Путина по созданию единого экономического и социокультурного Евразийского пространства, в торжестве евразийских идей, как главного объединяющего стержня народов бывшего СССР, которые пробуждаясь от «сна разума», вновь (пока еще неуверенно) протягивают друг другу руки в надежде обрести единый путь развития и прогресса.
Сведения об авторе:
Исмагил Шангареев – культуролог, писатель-публицист, общественный деятель, сопредседатель Совета кино- телепроизводителей и телевещателей Евразии при «Ассамблее народов Евразии», Член Президиума Евразийской Академии Телевидения и Радио (ЕАТР).
